ТЕКСТЫ КНИГ ПРИНАДЛЕЖАТ ИХ АВТОРАМ И РАЗМЕЩЕНЫ ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ
Общая ценность экономической истории
.
Общая ценность экономической истории
Они не стали этого делать не потому, что это трудно. Найти
аргументы не составляет труда. Для профессионального экономиста-историка
экономическая история так же важна, как и общая история, и именно потому, что
он так ценит историю, и не только экономическую, он начинает её изучать. Это
достаточно убедительно для него и для любого экономиста, который верит в то,
что история, независимо от того, можно ли её использовать для непосредственной
проверки экономических законов или выработки экономической политики,
представляет собой коллективную память и является источником мудрости. На
менее прагматичном уровне ценность экономической истории определяется общей
ценностью всякой интеллектуальной деятельности, и нет ничего легче, чем
убедить любого профессионального интеллектуала, что этой деятельностью следует
заниматься. Это изящно выразил Дж.М. Тревельян: «Бескорыстное
интеллектуальное любопытство образует жизненную силу подлинной цивилизации…
Ничто так не отделяет цивилизованного человека от полудикого, как стремление
узнать о своих предках и терпеливое восстановление мозаики давно забытого
прошлого. Для нынешнего человечества измерять вес звёзд, заставлять корабли
плыть по воздуху или под водой — не более поразительное и благородное занятие,
чем узнавать о давно забытых событиях и об истинной природе тех людей, которые
жили здесь до нас» (Trevelyan, 1942. Р. VII, X). Можно восхищаться
исторически важными и экономически понятными работами по истории плантационных
рабов, бизнесменов XIX в. или средневековых крестьян точно так же, как математики
восхищаются красивой и элегантно доказанной теоремой в теории оптимального
управления, и неважно, имеют ли эти исторические исследования или эта теорема
практическое значение.
И действительно, своей любовью к башням из слоновой кости экономисты-историки
близки экономистам-математикам. Кроме того, хотя оба эти предмета, толкующие о
рынках, явно относятся к экономике, те, кто их практикует, скорее всего
столкнутся с остекленевшим взглядом собеседников и стремлением переменить тему
разговора, если они за чашкой кофе вздумают заговорить с коллегами об архивах
завещаний или о теоремах с неподвижной точкой соответственно. Но здесь,
конечно, имеется заметная асимметрия: сорок лет инвестиций в математизацию
экономики и дезинвестиций в её историзацию привели к тому, что в среде
экономистов стало легче сознаваться в незнании истории, чем в незнании
математики. Уходят времена, когда общественные науки служили мостом между двумя
культурами, литературной и научной, а экономика этот мост сожгла уже давно.
Комфортабельное невежество, конечно, не является монополией экономистов.
Культура состоит в определении варваров, определении тех людей, которых можно
спокойно игнорировать, а интеллектуальная культура состоит в определении тех
областей знаний, которые можно спокойно игнорировать. Специалист по социальной
истории, который, по существу, постоянно имеет дело с количественными
проблемами, сгорел бы со стыда, если бы ему пришлось признаться, что он не
знает языков, литературы или политической истории изучаемых им обществ, но он
же радостно сообщает, даже не пытаясь скрыть своё невежество, что разбирается
в математике и статистике на уровне десятилетнего ребёнка. В этих кругах
незнание арифметики — признак умственной полноценности. Экономисты мыслят
примерно так же, но обычно всё же не заходят столь далеко. Впрочем,
экономист-прикладник, который, по существу, постоянно имеет дело с
историческими проблемами, сгорел бы со стыда, если бы ему пришлось признаться,
что он не знаком с дифференциальными уравнениями или распознаваемостью образов,
но он же без малейшего смущения сообщает, что понятия не имеет о том, что
происходило в изучаемой им экономике до 1929-го или до 1948, или до 1970-го
года.
Что же тогда теряют экономисты, всё охотнее исключая из своей
интеллектуальной культуры знакомство с прошлым? Почему, даже если они
предпочитают не внимать благородному зову бескорыстного научного любопытства,
экономистам нужно читать и писать работы по экономической истории? Иначе
говоря, в чём состоит практическая ценность экономической истории?
.
